Olga, 53 - 23 ноября 2013 10:20

СВОБОДА И ДОВЕРИЕ.

Обыкновенно мы страдаем от того, что в нас не верят.

Давая человеку свободу, мы должны одновременно ДАРить ему наше доверие, обогащать его нашей верой, вдохновлять его этой верой.

Часто бывает, что в процессе становления самим собой человек отворачивается от того, кто был его вдохновителем и его поддержкой; и не только отворачивается - периодами ему необходимо от него отказаться, он должен строить свою личность, свою самостоятельность, отмежевываясь от существовавших дотоле отношений.

Человек, который идет на то, чтобы вдохновить - будь то ребенка или взрослого - на творческую веру, должен быть готов к тому, что от него отвернутся. Он должен испытывать свою веру в человека именно в этот момент, не усомнившись, не поколебавшись, не отвернувшись, а приняв на себя, как радостное открытие, тот факт, что начинает расти самостоятельное бытие и что человек, который дотоле зависел от него, хотя бы от его доверия и веры в него, теперь теряет эту зависимость.

Если человек, который сначала вдохновил другого, одарив его верой своей, сумеет устоять в вере тогда, когда он стал излишним на время, в этом процессе становления, если он сумеет отказаться от насилия власти, убедительности или даже от мягкого, - а порой такого жестокого! - насилия любви, то он сам станет человеком в полном смысле слова или, во всяком случае, в более полном смысле слова.

Получается, что для того, чтобы верить в другого человека, надо верить смело, творчески в самого себя.

Если мы не верим в самих себя, если мы не верим в эти глубины, из которых может вырасти непостижимо великое, то мы не можем также и другого одарить свободой, позволяющей ему стать самим собой, неожиданным и непостижимым человеком, который сделает новый вклад - не предписанный, а личный, собственный и творческий - в жизнь общества и в судьбу человечества.

Вера не нуждается ни в какой самооценке. Предмет её - это именно тайна человека.

Человек есть сплошная динамика, сплошная жизнь, сплошное движение и становление. Обстоятельства, как бы они ни были хороши или плохи, как бы они ни были жестоки, как бы они ни были направлены на то, чтобы сломить человека, являются только поводом к тому, чтобы эта внутренняя, творческая динамика себя выразила по новому, по-иному, неожиданно, - но все равно: выразила себя и ничто другое.

Человек должен научиться прислушиваться к самому себе, раньше всего - к голосу своей совести, к той правде, которая в нем есть, потому что если голос совести, голос правды задушен, он никак, никогда не может быть заменен ни законностью, ни условностью, ни человеческими правилами. Этот процесс - это БОРЬБА жизни против окостенелости, борьба творчества против всего, что убивает творчество, борьба совести против того, что бессовестно старается строить жизнь.

Мы можем одарить других только тем доверием, которое способны дать себе, той любовью, которую можем дать себе.